$IMAGE1-left$Россия выступает за мирное решение йеменского вопроса – внешняя интервенция не только не остановит гражданскую войну, но может привести к тяжелейшим последствиям для всего региона. Каковы цели и интересы России в йеменском кризисе – особенно если оценивать их на фоне глобальной политической конфронтации с США?
Йемен для России не чужая страна – арабские горцы более полувека ищут в Москве союзника. И долгое время они и были нашим близким соратником – причем не только коммунистический Южный Йемен, но и обычный шиитский Северный.
С 60-х годов контакты обоих государств с нашей страной были самыми разнообразными – подготовка кадров, поставки оружия, внешнеполитическое сотрудничество. Южная Народно-Демократическая Республика Йемен вообще была одним из ближайших советских союзников на Ближнем Востоке – причем ее ориентации на Москву не мешала периодически происходившая смена власти в Адене. Северная Йеменская Арабская Республика также была заинтересована в сотрудничестве с СССР, и получалось, что на всем Аравийском полуострове у Москвы было всего два союзника – оба йеменских государства. И это притом что Саудовская Аравия и некоторые другие монархии Залива не просто считались американскими союзниками – с ними у нас не было даже дипломатических отношений.
Все стало меняться в конце 80-х – «новое мышление» Горбачева привело к эвакуации СССР из всех регионов мира: Ближний Восток не стал исключением. Причем в случае с Йеменом наш исход произошел уже после объединения страны – в 1990 году Али Абдалла Салех договорился с южнойеменским руководством о воссоединении. Йемен стал единым – но в покое его не оставили. Если попытка Южного Йемена отделиться обратно в 1994 году закончилась скоротечной гражданской войной, то геополитические изменения сильно ударили по Йемену.
Когда в начале нулевых началась интервенция США в регион Большого Ближнего Востока, Йемен, как и соседняя Сомали, оказались под прицелом американского оружия. После вторжение в Афганистан, а потом и Ирак, США обнаружили, что сопротивлением им базируется на всей протяженности арабского мира, особенно в тех странах, где контроль центрального правительства был относительно слабым. США быстро обнаружили ячейки «Аль-Каиды» в Йемене – хотя в реальности это были, как и в Сомали, местные исламисты, решавшие местные проблемы, и они лишь в минимальной степени были связанны с полумифическим координирующим центром в лице Бен Ладена. Но США считали, что у них проблемы не с арабскими исламистами как таковыми, а с подпольной террористической организацией – и значит, их можно решить, просто разгромив ее ячейки и убив их лидеров.
В результате американские беспилотники несколько лет отстреливали тех, кого они объявляли террористами и боевиками что в Йемене, что в Сомали – изредка проводя и наземные операции силами спецназа. То же самое они делали и в Афганистане, и в Ираке – но это были оккупированные страны, Сомали же представляла из себя просто развалившееся на несколько частей государство.
В Йемене США получили формальное согласие на спецоперации президента Салеха. Но, учитывая, что периодически американцы промахивались и убивали абсолютно мирных граждан (включая детей), понятно, что такие операции лишь усиливали претензии к Салеху со стороны недовольных американским присутствием граждан. Да и американских проблем точечные удары не решали – напротив, они лишь увеличивали поддержку исламистов, которые и так выступали за изгнание США из региона. Ни поставки американского оружия на полмиллиарда долларов, ни «охота за террористами» не могли остановить раскачивание новой волны внутрийеменского конфликта – они лишь провоцировали его.
В основе конфликта – межплеменные противоречия, разногласия между Севером и Югом, между суннитами (в основном живут на юге) и шиитами (север), между исламистами и светскими силами. После начала в 2011 году «арабской весны», которую всячески подогревали США, правивший с 1978 года Салех не смог сдержать сложный внутренний баланс, и в стране началась гражданская война. После его ухода от власти три года назад ситуация не успокоилась – как шииты-хуситы (из клана Хуси), так и суннитские группировки (раньше их маркировали как приверженцев «Аль-Каиды», а теперь называют сторонниками халифата) стремились к расширению своей территории. Хуситы в итоге взяли власть в столице, американцы бежали – и тут выяснилось, что дальше Йемену не позволят самому разбираться со своими проблемами.
Слишком многое завязано на эту страну, формально находящуюся на задворках арабского мира. Нестабильность в Йемене напрямую угрожает Саудовской Аравии. В ее приграничных провинциях (часть из которых раньше принадлежали Йемену) живут те же самые племена, что и в Йемене, к тому же шиитского вероисповедания (в отличие от господствующего в Саудии суннитского вахабизма). Саудитам даже представить страшно, что будет, если война перекинется на южные, и к тому же нефтеносные провинции их королевства.
С другой стороны, у Йемена всегда были хорошие отношения с Ираном – в первую очередь за счет шиизма. Для персов Сирия, Ирак, Йемен и Ливан – это не просто арабские страны с большой долей шиитского населения, это возможность распространять свое влияние, сдерживая тем самым суннитское давление. В Ираке после свержения американцами Саддама к власти пришли шииты, и теперь они держатся против суннитского восстания (в форме халифата) во многом благодаря иранской помощи. В Сирии Башар Асад противостоит исламистским суннитским отрядам, вооружаемым саудитами, также используя иранскую помощь. В Йемене пришедшие к власти хуситы заявляют о своей ориентации на Иран – и тут же сталкиваются с иностранной интервенцией со стороны Саудовской Аравии.
Иран не будет воевать на йеменской земле – 25-миллионное население само в состоянии постоять за себя. Гражданская война не тушится внешней интервенцией. Более того, саудовское вторжение может привести к сплочению значительной части йеменцев вокруг хуситов для организации защиты страны. Родина в опасности – тем более что в 60-е годы в Йемене уже шла война, в ходе которой саудиты поддерживали свергнутого имама. Тогда – пускай и при египетской помощи – республиканцы победили. Сейчас ситуация формально сложней – кроме противоборства между разными шиитскими кланами, есть еще и исламисты-сунниты, да и внешней военной помощи Йемену ждать неоткуда, но тем не менее шансы на поражение агрессоров достаточно велики.
Потому что если саудовская армия начнет сухопутную операцию, то никакое преимущество в технике не поможет ей установить контроль над Йеменом. Это не маленький шиитский Бахрейн, волнения в котором можно было усмирить одним лишь вводом войск. Воевать по-настоящему с йеменцами, считающимися едва ли не самыми способными войнами среди арабов, у необстрелянной саудовской армии все равно не получится – будут большие потери и немалый ущерб имиджу Эр-Рияда. Оккупировать Йемен явно не входит в планы саудитов – они «просто» хотят поставить там у власти лояльного к ним человека, вроде свергнутого президента Хади. Но своим вторжением они уже оскорбили всех йеменцев – и значит, любой поддержанный ими кандидат будет восприниматься как их ставленник, то есть станет неприемлемым для большинства. Чем дольше будет продолжаться интервенция, тем большие проблемы получит Саудовская Аравия «на выходе» из Йемена – что не могут не понимать в Эр-Рияде.
Но все же значение йеменского кризиса не сводится лишь к будущему Саудовской Аравии, суннитско-шиитскому и арабо-персидскому противоборству.
Конечно, имеет большое значение и Баб-эль-Мандебский пролив, через который поступает в Европу ближневосточная нефть. В принципе Йемен имеет возможность обстреливать танкеры и тем самым фактически перекрыть транзит, что станет катастрофой для международных перевозок. Но это чистая теория – понятно, что решиться на такой обстрел страна может только от полного отчаяния, например потерпев от саудитов сокрушительное поражение на суше и решившись отыграться на их нефтяных перевозках. При этом сил для реальной блокады пролива у Йемена нет – и даже в случае робких попыток сделать это он лишь добьется внешней интервенции еще и с моря, причем со стороны не только саудовской коалиции, но и сил НАТО. Поэтому это действительно фантастический сценарий.
Чуть более реально другое развитие событий – неудачная интервенция саудитов приводит к войне на границе с Йеменом, и возгоранию южных саудовских провинций. Тогда действительно «возможно все» – и бешеный рост цен на нефть, и дестабилизация вплоть до развала всей Саудовской Аравии. Но вероятность и этого сценария также очень невелика – именно потому, что саудиты тоже понимают эту угрозу. А желающих сыграть в развал королевства среди великих держав сейчас нет – сколько бы ни говорили о потенциальном «плане американо-иранского сговора» о переделе Ближнего Востока.
Смерть Саудовской Аравии нужна недавно рожденному в Ираке и Сирии халифату – но он еще слаб. Не против и Иран – но он умен и осторожен. Не против и Йемен – но именно его сейчас и бьют. США, чьим верным союзником долгие годы была Саудовская Аравия, не заинтересованы в ее исчезновении – потому что даже недовольный американский предательством в Сирии Эр-Рияд не может создать США и доли тех проблем, что создаст установившийся на его обломках радикально антиамериканский исламистский режим (если не сразу же халифат). А что Россия? Каков наш интерес в этой войне?
России не нужна ни оккупация Йемена саудитами, ни коллапс Саудовской Аравии – цена на нефть на самом деле не имеет такого уж большого значения в геополитике, а издержки от крушения королевства сейчас будут выше, чем плюсы. России нужно установление новых глобальных правил игры в мире – и в борьбе за это весь арабский и мусульманский мир, вне зависимости от того, шиитский он или суннитский, является нашим потенциальным союзником. Россия заинтересована в уменьшении и ликвидации американского присутствия в регионе – как военного, так и политического. Но выдавливать США можно по-разному.
Смешно, что некоторым кажется, что нужно устроить симметричный ответ США: вы нам войну на Украине, а мы сейчас вооружим хуситов – и начнется большая война на Аравийском полуострове, рухнет Саудовская Аравия. Но это не наш метод – во всех смыслах этого слова. Россия будет выдавливать американцев из арабского мира, используя желание самих арабов освободиться от них. То есть нам нужно поддерживать их стремление действовать самостоятельно, не стараясь при этом заменить им США, не пытаясь стать «северной Америкой».
Дело не в том, что у нас нет на это сил. Во-первых, мы, в отличие от англосаксов, стремимся не к геополитическому контролю над Ближним Востоком, а к нейтрализации чужого влияния там, а во-вторых, сейчас гораздо эффективней другая стратегия.
Вытеснять США можно, увеличивая, а точнее, восстанавливая собственное влияние в регионе. Больше России – меньше США. Как это уже происходит в Египте. При этом, приобретая новых союзников, Россия демонстрирует, что не бросает и старых. Пример Сирии, где Путин помогает Асаду, очень много значит для всех арабских лидеров, даже для тех, кто мечтает о свержении сирийского президента. Россия своих не бросает – этот урок особенно важен для них на фоне того, что устроили США в регионе в последние годы.
И поэтому не нужно так уж близко к сердцу принимать заявление саудовского министра иностранных Фейсала, который прокомментировал послание Путина саммиту Лиги арабских государств словами, что, дескать, президент России призывает к миру в Йемене и «одновременно помогает президенту Сирии Асаду уничтожать свой народ». Саудиты просто очень сильно переживают, что Обама в последний момент отказался бомбить Дамаск – теперь они не могут считать своего американского союзника надежной опорой.
И даже интервенция в Йемен не поможет восстановлению американо-саудовского доверия – потому что слишком много претензий накопилось у Эр-Рияда к Вашингтону (а сейчас, в случае заключения ядерной сделки с Тегераном, появятся еще и новые). А вот Москве война в Йемене дает возможность усилить свое влияние в арабском мире. Для этого есть сразу несколько поводов.
Во-первых, высказавшись против интервенции, Россия показала, что, как и в случае с Ливией и Сирией она выступает против иностранного вмешательства во внутренние дела. И этот сигнал считывают даже те, кто формально подписался на участие в саудовской авантюре.
Во-вторых, Москва показала, что она поддерживает Йемен, своего старого союзника, пускай уже и переставшего формально быть таковым – а такие вещи не забываются, причем не только йеменской элитой. Как сообщил замминистра иностранных дел России Михаил Богданов, «у нас контакты со всеми йеменскими сторонами, с президентом Абдом Раббу Мансуром Хади, поддерживался контакт и с предыдущим президентом Али Абдаллой Салехом, и с хуситами, естественно, и, конечно, обращаются к нам, чтобы мы содействовали урегулированию».
Поэтому, и это в-третьих, Москва может предложить свои миротворческие усилия – то есть стать тем, кто не только будет выступать за мирное решение, но и организует переговоры сторон о путях выхода из тупика, к которому очень скоро придет саудовско-йеменская война.
И в этом посредничестве как между различными йеменскими группировками, так и между саудитами и Ираном Москва может сыграть очень важную роль – как силы незаинтересованной и стоящей над схваткой. Не как своекорыстные американцы – а как внешняя, давно знакомая сила, действительно заинтересованная в мире в пустыне. Мире, основанном на самостоятельности живущих там людей – то есть на том же самом, чего мы хотим и для себя, для русского мира.
|
